Память хранит главное

В Красногорском районе живет немало людей, чьи судьбы отражают незабываемые страницы истории страны. Одна из старейших жительниц Красногорска, Сомова Ирина Константиновна, в юном возрасте оказалась в блокадном Ленинграде. Как это было, она рассказала в дни, когда вся наша страна отмечала 70-летие полного освобождения советскими войсками города Ленинграда от блокады его немецко-фашистскими войсками.

Родилась Ирина Константиновна в Омске, в 1924 году, потом 11 лет жила в Уфе. В 30-е годы прошлого века в ее семью, как во многие другие, пришла беда: отца репрессировали — расстреляли. Мать с детьми уехала в Ленинград, может быть, потому, что в большом городе легче затеряться. Ведь известно, что жены репрессированных нередко шли в лагеря по той же статье, что и мужья.
Мама Ирины Константиновны устроилась на работу воспитательницей в детский дом. К началу Великой Отечественной войны Ирина Константиновна окончила девятый класс.
Помнится ей знойный солнечный день 22 июня 1941 года. Она с подругами возвращалась откуда-то домой, и внезапно из уличного репродуктора донеслось страшное, леденящее душу слово: «Война...».
Все изменилось в жизни вчерашней школьницы.
— Наш девятый класс послали рыть окопы, — вспоминает И.Сомова. — Но это было уже бесполезно: мы не успевали их выкопать, как наступали немцы. Нас едва успели на последних машинах увезти в Ленинград.
Началась совсем другая жизнь. Ребята носили на чердак песок, чтобы гасить немецкие «зажигалки». Какие не удавалось погасить, — сбрасывали на улицу.
Еще страшнее был голод. Люди умирали постоянно. Молодежь, у которой еще хватало сил, ходила по квартирам, мы искали живых.
Бывало, родители уже умерли, а ребенок еще жив. Он сидел и кричал: «Хлеба, хлеба!». Ему 6 лет, он не хотел умирать. Отводили его на сборный пункт, оттуда по еще не закрытой фашистами Ладоге ребят эвакуировали, пока еще была возможность.
Во время блокады Ленинграда Ирина Константиновна поступила в учительский институт. Студентов направляли в госпиталь ухаживать за ранеными. Смерть была везде. Солдаты гибли не только от ранений, но и от того, что нечего было есть.
С 1941 года по март 1942 года — как потом стало известно, самые страшные месяцы блокады — Ирина Константиновна с мамой и сестрой находились в Ленинграде.
27 марта 1943 года институт, где училась Ирина, было решено эвакуировать. С очередным эшелоном они выехали в город Ессентуки. Но это не оказалось спасением. В Ессентуках они оказались в немецко-фашистской оккупации.
— Опять было страшное время. Нельзя было куда-то устроиться на работу, иначе меня сразу могли отправить в Германию. Наконец, в январе 1943 года город освободили от фашистов.
В это время в Ессентуках оказался представитель с Красногорского механического завода, в 1942 году воссозданного на площадях эвакуированного из Красногорска в Новосибирск предприятия. По приглашению завода Ирина, ее сестра и мама отправились в Подмосковье, в Красногорск работать на заводе. Ирину взяли в литейный цех.
После войны Ирина Константиновна с отличием закончила оптико-механический техникум (сейчас Красногорский государствннный колледж), вернулась на Красногорский механический завод.
Пришло время, вышла замуж. Сейчас у Ирины Константиновны Сомовой подросли правнуки.
Ее сестра тоже живет в Красногорске.
Много лет Ирина Константиновна Сомова занималась общественной работой в районной ветеранской организации. И даже сейчас, когда силы уже не те, она по-прежнему волнуется за дела в нашем Красногорском районе, интересуется, что пишут в его главном печатном органе газете «Красногорские вести».
Глубокое уважение вызывает оптимизм Ирины Константиновны, ее душевная стойкость, умение понимать заботы людей.
Но всегда помнит она свое отрочество, на которое выпали страшные испытания блокады, помнит и уважает людей, которые поддерживали друг друга и помогали друг другу выжить. Этому она посвятила свое стихотворение.

Чужое и страшное слово — блокада,
Его нам узнать пришлось
в Ленинграде.
Город любимый, красивый, родной
Стал нам на время голодный, чужой.
Я помню, как все это было
непросто,
И зря говорят, что все это
в прошлом.
Я книг этих дней до сих пор
не читаю,
Я помню все и все знаю:
Как гибли мальчишки — им хлеба
хотелось,
Как свет не горел, нет воды,
паровое не грелось,
И люди без силы брели не спеша.
Но мы не хотели, чтоб руки чужие
нас отогрели,
Чтоб хлебом чужим нас накормили.
Мы ждали победу, мы ждали
своего солдата,
И знали, и верили: будет блокада
та снята.
И день наступил этот славный,
Он в жизни моей самый главный!
Я помню слезы и ликование:
Исполнилось главное в жизни
желание.
Мы вновь ленинградцы, родине
нужные,
Ею спасенные, в жизнь
возвращенные!

Мы, молодое поколение красногорцев, благодарны ветеранам за то, что они помогают понять, как ценна жизнь, что нужно защищать жизнь и Родину.

Е.ПУШКИН, студент.
Фото автора.