Верил в своих подчиненных

21.04.2016 3773

В 1986 году я возглавлял 15 Центральный научно-исследовательский испытательный институт инженерных войск Министерства обороны СССР (15 ЦНИИИ). О случившейся в Чернобыле трагедии узнал из средств массовой информации и от своего непосредственного руководителя – начальника инженерных войск Министерства обороны РФ, маршала инженерных войск Сергея Христофоровича Аганова.

Масштабы аварии становились все более и более понятны по тем задачам, которые ставил маршал Аганов, уже находившийся в то время на ЧАЭС, жестким срокам их исполнения и требуемым специалистам института.
В первое время в район аварии сотрудники института убывали на срок выполнения конкретной задачи и возвращались после исполненных работ или при получении дозы в 25 mР/час. Эта разрешенная индивидуальная доза была принята тогда согласно нормам радиационной безопасности, она была равна пяти предельно допустимым годовым дозам для условий мирного времени. Фактически срок командировки определялся объемом задачи, а затем уже состоянием здоровья.
Самым трудным при ликвидации аварии был период с 26 апреля по сентябрь 1986 года. Он характеризовался нестабильностью обстановки, отсутствием опыта проведения работ по ликвидации последствий подобных катастроф, опасными и чрезвычайно опасными уровнями радиации.
Пребывание в зоне отрицательно сказывалось на здоровье людей. Маршал С.Аганов по состоянию здоровья был госпитализирован прямо из зоны аварии. Многие офицеры института после убытия из зоны проходили реабилитацию в госпиталях.
В первые часы после аварии стало ясно, что сил только ведомственных формирований Минэнерго, Минсредмаша и Гражданской обороны СССР для локализации ее последствий недостаточно: необходимо было срочно создавать войсковую группировку. На помощь пришла армия, в первую очередь, – инженерные войска.
28 апреля в район ЧАЭС прибыл штурмовой отряд инженерных войск Киевского Краснознаменного военного округа. Уже 30 апреля к 6.00 через реку Припять возвели понтонный мост. Уровни радиации в районе моста составляли около 40 mР/час.
Для руководства группировкой инженерных войск была развернута оперативная группа начальника инженерных войск Министерства обороны. По ее решению от 3 мая 1986 года к исходу 17 мая были сформированы и развернуты два инженерно-дорожных полка для дорожного строительства и возведения водоохранных сооружений.
Выполнение второй задачи было особенно важно для ликвидации угрозы поступления радиоактивных веществ вместе с паводковыми водами в реки Припять, Днепр и далее в реки и водоемы промышленных районов Украины. Благодаря защитным дамбам и адсорбирующим завесам радиоактивность воды в реках и каналах снизилась в 3–5 раз.
При ликвидации последствий аварии на ЧАЭС военнослужащие инженерных войск, в том числе сотрудники 15 ЦНИИИ, действовали четко, проявляли мужество, творчество, смекалку. Отмечу, среди личного состава, несмотря на неблагоприятную обстановку в зоне, не было случаев трусости и уклонения от выполнения задач.
Непосредственно в зоне сотрудники института А.Панченко, В.Фахриев и И.Ахрименко провели исследования, разработали рекомендации, которые позволили войскам доработать штатные ИМР-2 (инженерная машина разграждения) и достичь реальной кратности ослабления гамма-излучения в местах размещения экипажей. Специалистам института совместно с производственниками в результате новейших на то время разработок для защиты этих машин удалось достичь снижения гамма-излучения с 40 до 1000 крат.
Сотрудники ЦНИИИ А.Носач и А.Виноградов круглосуточно проводили эти работы в Москве. 6 июля 1986 года первая инженерная машина разграждения с тысячекратной защитой прошла испытания у стен четвертого энергоблока ЧАЭС.
Наиболее сложными и первоочередными задачами были обеспечение подходов к третьему и четвертому энергоблокам, погрузка и транспортировка к могильникам высокорадиоактивных предметов и грунта. Выполнение задач проводилось с широким применением инженерной техники, в первую очередь ИМР-2. Транспортировка высокорадиоактивных предметов и грунта к могильникам проводилась плавающими гусеничными транспортерами типа ПТС-2, до-оборудованными силами инженерных войск по защите задней стенки кабины до 1000-кратного ослабления.
С 4 мая на ЧАЭС начала работать первая группа офицеров института в составе И.Ахрименко, Ю.Ильина, Т.Саламахина, В.Фахриева, П.Шестаева и других. Они провели оригинальные взрывные работы по демонтажу конструкций и пробиванию железобетонных стен барботера (составная часть системы компенсации давления реакторной установки, один из важнейших элементов оборудования для АЭС) реактора для слива воды.
А.Панченко одним из первых провел инженерную и радиационную разведку территории вдоль западной стороны четвертого энергоблока. Он и А.Носач осуществили наиболее сложные и опасные работы по очистке территории непосредственно у завала энергоблока.
Оригинальные взрывные работы по пробивке отверстия в стене под развалом четвертого блока провел Ф.Косых.
С помощью инженерного средства Ю.Ильин осуществил переброску троса через разрушенный реактор, обеспечив тем самым подачу измерительной аппаратуры в зону развала.
Ю.Андреев одним из первых выполнил разведку подходов к крышам энергоблоков и самих крыш. Он же применил оригинальную технологию дезактивации машинного зала.
Офицеры института трудились в оперативной группе начальника инженерных войск Минобороны и в 1039-м научном центре Минобороны. Они на самых сложных участках были ведущей силой в разработке приемов и способов, а также новых технических средств и решений, позволявших войскам в реальной обстановке успешно выполнять поставленные задачи.
За 1986-1989 годы в ликвидации последствий катастрофы на ЧАЭС от института участвовал 141 человек. Из числа сотрудников института в различные периоды оперативную группу НИВ МО возглавляли: генералы К.Кочетков, П.Шароваров, О.Кулабухов; полковники Г.Белопасцев, Ю.Дорофеев, С.Осадчий, И.Овчинников, А.Шаталов. Воспитательную работу среди личного состава в Чернобыле проводил генерал-майор П.Иванин.
Выполняя государственную задачу по ликвидации последствий катастрофы, офицеры института, верные долгу и присяге, знали, чем жертвуют, знали, во имя чего жертвуют, – во имя будущих поколений!
И я верил в своих подчиненных.